Клуб Любителей Секса (КЛС): Партком собирается вновь. Завидовские зарисовки.

Ленинградка сегодня на редкость свободна. Впрочем, чему ж удивляться - будний день, один из череды… Вечереет. Это чувствуется даже сейчас, в самом начале лета, когда ночь сдает свои позиции по всем фронтам веселым солнечным лучам.

Скоро уже и граница области. На сей раз партком собирается в охотничьем хозяйстве. Да и не заседание сегодня, надо же иногда и перерывы делать, в рутине-то в этой… Так, собраться, посидеть, побеседовать за жизнь под сумеречным звездным небом, лаская легкие свежим прозрачным воздухом. После сытного ужина всегда тянет пофилософствовать… То, что ужин будет сытным сомнений нет ни у кого. Хозяин стола, как вы, друзья, уже догадались, безальтернативен. Наш Председатель. Тем, кто знаком со стенограммами предыдущих заседаний, нет смысла повторяться и вновь искать подходящие эпитеты, обрисовывая его безрассудное хлебосольство и гостеприимство.

Я еду в Завидово. Добротные охотничьи угодья, стилизованные под крестьянскую старину, однако, не без современных изысков и удобств. Помнится, когда Ильич пригласил погостить из Днепродзержинска свою маму, он привез ее сначала в Кремль, потом на Старую площадь, показал свои кабинеты, затем, усадив в вертолет, познакомил с завидовскими пейзажами, и, стоя посередине каминного зала центрального охотничьей усадьбы, убранной натуральными звериными шкурами, по-хозяйски спросил:
- Ну, что скажете, мама?..
Мама помолчала, огляделась вокруг и вздохнула:
- Это все, Леонид, хорошо, конечно… А что ты будешь делать, если красные вернутся?..

Красные еще не вернулись. Политбюро сегодня занято - в четверг очередное заседание. Все материалы к нему мы уже успели отправить наверх. Вот, выкроился свободный вечерок… Машину, летящую на очень приличной скорости, плавно покачивает на редких огрехах видавшего виды асфальта. За окном мелькает изумруд лугов в обрамлении тополей и березок. Из динамиков доносится старый добрый “Englishman in New York” Гордона Самнера. Был бы он членом партии, какой бы псевдоним себе взял? Может, Sting?

Я откидываю голову на подголовник, прикрываю глаза… Эта же песня играла в магнитоле, когда мы, «на заре туманной юности», тряслись в автобусе на пути в наш подшефный пионерский лагерь… Нет, пионерами мы уже не были. Комсомольская организация нашей структуры решила устроить поздневесенний субботник и подготовить лагерь к приезду первой смены. Вот и «…уходили комсомольцы на гражданскую войну…», изрядно зарядившись внутрь и прихватив с собой напитков, весьма не одобряемых партией в те годы перемен. В памяти очень ясно всплывает картина, как я со своим другом Лешкой стою у тяжелых чугунных ворот лагеря, запрятанного в дебрях подмосковных лесов. Над воротами - вывеска, набранная буквами, причудливо выпиленными из дерева: «Радуга. Пионерский лагерь Прокуратуры Союза ССР». Леха оскалился и засопел… Мыслили мы с ним в абсолютно идентичном направлении… Мигом была подтащена стремянка, нашлось ведро со свежей краской, дабы освежить яркими цветами поблекшее дерево, зубило, молоток… Служили мы с Лехой в достаточно боеспособных подразделениях, так что не смотря на наши к тому моменту изрядно раздобревшие на цивильных харчах тела, определенная доля гибкости и сноровки все ж еще оставалась. Спустя считанные минуты слово «пионерский» было сколото, вывеска покрашена заново. Мы спрыгнули вниз. Перечитали надпись.
- О! - оба удовлетворенно цокнули языками. - Вот теперь то, что надо!
С учетом некоторой таежности пейзажа - эффект был. Скандал тоже. Когда на вывеску через месяц обратили внимание проверяющие. Исполнителей не нашли…

Машину чувствительно подбросило на выбоине, автобус с веселыми «комсомолистами», дружным негармоничным хором пьяно распевающими «Ленин всегда с тобой», призрачно растаял в дымке воспоминаний… Я открыл глаза. Все тот же салон со стандартными шерстяными ковриками под ногами, шторки цвета слоновой кости, тихо урчащий двигатель. За окном - шлагбаум с постом охраны. Ну вот, с приездом.

Меня проводили к столу, накрытому на летней веранде. Пестрые блюда летних овощей, языковый салат, пласты нежно-розовой лососины, добрые ломти шпигованной морковью и чесноком буженины, охотничья ветчина, благородная бордовая бастурма в гранатовой присыпке… «Очень кстати я сегодня проигнорировал обед…» - подумал я, выставляя из портфеля захваченную в буфете бутылку бордосского.
- Во, то что надо, очередной экземпляр как раз в мою коллекцию! - по-дружески хлопнул меня по плечу Председатель, подвинув мою бутылку поллитровкой серебряного «Арцаха».
Слегка потертые джинсы, заправленные в армейские замшевые высокие ботинки песочного цвета, колоритная черная майка с пронзенным зубчатым штыком черепом в берете и недвусмысленной надписью “Kill’ em all”, сверху наброшена камуфляжная куртка с эмблемой и лычками сержанта специального 86-го воздушно-десантного полка армии США, отличившегося при штурме Гренады. Смело. Даже для охоты.
- Ты хоть лычки с эмблемой срежь, а то увидит кто… Мало ли. Стуканет еще. А где достал, если не секрет? - я скосил взгляд на колоритного деятеля, разрывавшегося между дымящимся мангалом и огромным казаном.
Судя по всему намечается не только плов, но и шашлык. Ох… Опять на ночь глядя…
- Снял. С трупа. - усмехнулся Председатель. - Ты про этого? Да не-е… Это мне товарищ Рашидов своего спеца по плову одолжил, на время. Свой парень, проверенный. Стучать не будет. Могила одним словом. А ты чего в костюме-то?..
- Да я прямо с работы к тебе… Потом, из меня охотник, ты же знаешь…
- Да я-то знаю. Ты в годы молодые, поди, не на кабанов охотился… Чего, с тех пор так и отмело? А то, может, попробуешь, вспомнишь юность боевую?
- Если только по бутылкам.
- Для этого их сначала надо опустошить! - веско заметил подходящий к нам Адвокат, вылезший до этого из своей «Чайки», как ни странно, снова с водительского места. - Любителям обильных вечерних банкетов наш пламенный физкульт-привет!
- Так, давай, сейчас и начнем!
- Нет уж, я воздержусь. Тем более - опять «за рублем».
- Господи, что же у тебя за водитель такой замечательный?
- Водитель и правда - замечательный. Но у него сегодня жена рожает - отпустил по случаю…
- Так-то вот они и жили, спали врозь, а дети были… - процитировал я.
- Когда только успевает-то, с твоим графиком работы? - усмехнулся Председатель.
- Значит успевает. Долго ли умеючи? - плотоядно улыбнулся Адвокат.
- Весь в тебя! - заметил Председатель.
- Умеючи, между прочим, достаточно долго! - голос Идеолога донесся из-за спины Адвоката.
- Э-э… Иды сюда-а-а-а, да-а-а-а? - Председатель скопировал характерный акцент и интонации адептов кюфты и кебаба. - Дольго, да-а-а? Буддыст, да-а-а-а?.. Дао зна-а-ал?
- Сам туда поше-е-ел, да-а-а? - аналогично парировал Идеолог, раздвигая бутылки на столе увесистым графином текилы. - Привет, кого не видел.
- Я так вижу коктейль сегодня получится отнюдь не молочный! - пробасил подходящий к нам Секретарь, сжимая своей пятерней литровую квадратную емкость с золотистой шагающей фигуркой с тросточкой и цилиндром на аристократическом черном фоне. - И это радует! - добавил, крепко пожимая протянутые руки. - Достойный вид, товарищ Председатель! Как поохотился?
- Да вот, опять вепря приложил, как полагается. - довольно улыбнулся Председатель.

Если бы некоторое время назад мне кто-нибудь сказал, что Председатель загорится идеей охоты на крупного зверя, я бы вряд ли поверил. Однако же, в последнее время он очень уважает завалить кабанчика. Причем, делает это мастерски, с бедра, с одного выстрела. Что вызывает в партийных рядах недюжинное одобрение и поддержку. Глядя на хозяйские охотничьи трофеи многие наши тоже озадачились вопросом, а не выйти ли на лесную тропу да и всадить хороший заряд промеж клыков какой-нибудь крупной дичи…

- То есть, если я правильно понимаю и мой нос меня не обманывает, ты нас сегодня свиным шашлычком балуешь? - довольно блеснул своим пенсне Секретарь.
Нет, что-то бериевское в нем определенно есть.
- Не правильно понимаешь. Реальная баранина. Я, вообще-то, свинину, как-то, не очень… - тихо вздохнул Председатель.
Идеолог понимающе подавил улыбку и еле слышно напел под нос припев старого приблатненного хита: «...тех, кто кушает мацу, узнаю я по лицу, я живу в Аме-ерике-е…» Председатель сделал вид, что не расслышал:
- Так! Все в сборе! Пора!
Маслянистая тутовка заиграла в хрустальных гранях. Хоть и на охоте, но не из стаканов же пить…
- Сегодня начало лета. Давайте за теплоту погоды и отношений! - встал Председатель.
- Сегодня День защиты детей. Давайте и за них выпьем. - предложил я.
- Тогда уж за жидкость, являющуюся обязательным компонентом при их производстве! - поднял рюмку Секретарь.
- За богатство ее объема и непрерывность выработки! - как всегда юридически точно подытожил Адвокат.
Первая мягко согрела горло. Вилки, на миг зависнув в воздухе, со звоном скрестились на блюдах с закусками, как боевые шпаги. Нежнейший язык быстро потушил пятидесятиградусный пожар, фаршированные баклажаны привнесли тонкую ноту терпкости, бастурма своими лепестками цвета роз «гран-при» подчеркивала красочное буйство овощей, усыпанных мелкими каплями родниковой воды, в которых солнце, прощаясь с этим днем, играло оранжевыми лучами заката.
- А мастур… бастурма хороша-а… - радовался Секретарь, смачно хрустя сладким перцем.
- У кого чего болит… - хихикнул Адвокат. - Оговорка, практически, по Фрейду.
- Да будет вам… как дети, - вставил я, подумывая, не развить ли эту сомнительную тему.
Но тут передо мной поставили огромную тарелку с настоящей горой сочного плова. Темные зерна барбариса вкраплялись в окрашенный шафрановым оттенком рис, снежная вершина той горы обильно символизировалась аппетитными бараньими кусками.
- А чего это Ване весь плов поставили? - удивился Идеолог.
- Почему весь? - прервал его Председатель. - Это порция на одного… Сейчас всем принесут.
За столом дружно охнули.
- Да вы моей смерти хотите! - протянул Адвокат. - Я столько не осилю.
- Ешь, ешь… - ухмыльнулся Секретарь. - Кто хорошо ест, тот хорошо работает! - и жадно втянул носом поднимавшийся с блюда кружащий голову пар.
- А мне, пожалуй, только рис принесите… - попросил Идеолог.
Узбекский мастер плова непонимающе выгнул брови.
- Во номера! - Председатель поставил очередную рюмку на стол. - А мясо, что, вера не позволяет?
Осознав свою неправоту Идеолог со вздохом кивнул:
- Ладно, несите все…

Плов таял. Правда с разной скоростью. Меньше всего к таким гастрономическим испытаниям был готов наш не потерявший любви к различным видам спорта Адвокат.
- Не могу больше…
- Давай, давай… Прояви характер. Ингу, вон, до потери пульса заимел, а тут - «не могу больше»… - смеялся Председатель.
- Ну-у, не надо сравнивать…

Инга была проверенным партийным резервом, раньше работавшим в аппарате Свердловского райкома комсомола, а теперь поднявшимся до уровня инструктора столичного горкома. Но все также сводившим с ума ответственных работников силой растяжения тончайшего трикотажа, пленяющего стоячий четвертый бюст, длиной юбок, подчеркивавших упругость филейной части и открывавших точеные стройные ноги в эффектных высоких сапожках на фантастических шпильках. Некоторым даже посчастливилось упасть с ней в нирвану сексуальных утех и легенды об эфемерности материи состояния минутного счастья до сих пор гуляют по нашим коридорам.

- Вань, а ты ее до сих пор не пробовал? - спросил Председатель.
- Да все как-то… руки не доходят. Тем более при ее цене…
- Зачем вообще деньги… - выдохнул Идеолог. - Тут вот к нам на стажировку секретаршу ЦК компартии США прислали. У-у-у… персик! Скандинавский тип, а темперамент Анджелы Дэвис. Грудь треха, а за-адница-а… - закатил глаза. Слово «задница» было произнесено с таким благоговением… - Я ее в поездку по Сибири с собой беру.
Судя по всему план демонстрации американской гостье сибирских прелестей в голове Идеолога уже созрел до претворения его в ж… в жизнь.
- А мне американские тачки нравятся гораздо больше, чем их же женщины, - заметил Председатель, - вот сейчас думаю, может у Щелокова в конфискате себе хороший дизель присмотреть… Только вот не знаю, как у нас дизели себя в эксплуатации покажут.
- Про американцев не скажу, а вот с приморскими проблем нет, - ввернул я.
- Ты-то откуда знаешь? - хмыкнул Секретарь.
- Конечно, если у Ваньки своей машины нет, значит в автоделах он лох педальный. - парировал я. - На старой работе на «круизере» дизельном гонял - всех проблем только фреон в кондере менять. А так - гонял и в хвост и в гриву, и по стране в командировки, а машине - хоть бы что.
- Так и возьми себе такой, в юбилейном исполнении, - это Адвокат.
- Хех… Возьми! На что?
- Да ла-адно… - откинулся Председатель. - Сейчас очередной транш проведешь, отведи себе ма-аленький ручеек.
Собственно говоря, я-то сам вам, друзья, еще не представился. Ванька работает в международном отделе ЦК и отвечает за финансовую поддержку наших братьев меньших, скрепивших свою нерушимую дружбу СЭВом и Варшавским договором. Теперь понятно, на что толкает меня Председатель.
- У нас сейчас на повестке дня только Куба. Фидель денег просит.
- Сколько?
- 250 - 300 миллионов. А так - сколько не жалко…
- У-у-у… - протянул Адвокат. - За такую сумму - пусть очко хорошенько смажет…
- А присунуть ему ты мне предлагаешь? - засмеялся я.
- Так! Вы тут насчет товарищу присунуть не очень-то! - встрял Секретарь.
- Тем более, что статья-то еще действует! - заметил Адвокат. - Изложено здесь. Рекомендую. Захватывающий порнографический роман. - и с этими словами достал из портфеля Уголовный кодекс.
- Что ж в нем порнографического? - удивился Секретарь.
- А ты почитай на досуге, - улыбнулся я. - Сношают на каждой странице.

Все дружно заржали. «Арцах» закончился уже давно. Да и текила плавно подходила к концу.

Шутки шутками, но следует отметить, что партию в последнее время несколько лихорадило. Споры, охватывавшие скользкие отношения полов в лучах «голубой луны», выплеснулись даже на страницы периодики.

На блюде дымился шашлык, источая неземные ароматы.
- Раз уж затронули тему, Вань, как тебе Лексус? - лукаво сверкнул глазами Идеолог.
- Лексус, Лексус… Чего уж… Влюбился я в него…
Секретарь уронил вилку. Председатель замер с шампуром в руках. Его глаза выражали грусть с недоумением.
- Сноровистый он… - мечтательно продолжал я. - С характером. Но как будто чувствует тебя. Где надо - мягкий и нежный, а где - мускулистый, на всю мощь… Такого я раньше не испытывал… Темпераментный, короче… Мне с ним хорошо… Мы друг друга понимаем.

В воцарившуюся за столом звенящую тишину вторгались лишь трели цикад и потрескивание углей в догоравшем мангале. Сидевший рядом со мной Адвокат тихо отодвинулся от меня подальше. С лиц моих друзей можно было писать массовку полотна «Боярыня Морозова».

- А агрегат у него… Как? - неуверенно нарушил тишину Секретарь.
- Да мне, как начинающему, и трех с лихвой хватило…
- Ну-у… скромно вообще-то. Учитывая его подвиги… - сказал председатель и примерившись к пачке сигарет попытался отмерить на глаз своими пальцами три сантиметра.

Солнце последний раз выглянуло из-за туч, окрасив листву нежными розовыми оттенками, и скатилось за горизонт.

- Не густо, конечно… - вздохнул Председатель. Помолчал. С другой стороны - для начинающего… Три сантиметра…
- Какие три сантиметра? - встрепенулся Идеолог.
- Я, вообще-то, о трех литрах… - хмыкнул я.
- Каких еще литрах?.. Столько выпили перед ЭТИМ?..
- Три литра. Объем движка.
- Так это… - вскинул брови Адвокат.
- Лексус это, Лексус. GS 300, новенький. Ванька на тест-драйве был. - мягко улыбался Идеолог. В его глазах, подернутых алкогольной дымкой, заплясали чертики. - А вы, товарищи, о чем взгрустнули?
- Ну, тва-а-а-аю ма-а-а-ать!.. - хлопнул кулаком по столу Председатель. Зазвенела посуда. - Бля… Прости Господи! Затрахали своими подколками! А я уж испугался… В наших тесных рядах, и тут - такое… Один, вон, уже «лебединую песню» спел. Партбилет на стол положил. Люблю, говорит, и все. И партия мне не указ. - Председатель мотнул головой и опрокинул полстакана скотча. - И, главное, в кого… Нашел счастье…
Все выдохнули. Адвокат придвинулся обратно.
- Если серьезно, то я смотрю, в эти благословенные дни партийная полемика все больше сносится в область трансцендентальности, - нахмурился Председатель. - Это совсем не дело…
Идеолог оживился:
- Ты имеешь в виду споры о том, имеет ли трансцендентальность божественное отношение к агностицизму, поскольку учение о невозможности познания истинного бытия, то есть учение о трансцендентности божественного есть истинное бытие? Или ты, как и Кант, стоишь на схоластической платформе и рассматриваешь трансцендентальность как априорное знание в качестве основы любого опыта?
Дожевав смачный бараний кусок Председатель заметил:
- Я не помню, как Кант, но я имею в виду спор о том, имеет ли право член партии переспать с трансом и оставаться после этого нормальным мужиком?
- А это зависит от дефиниции - все-таки транссексуал - это женщина или мужчина?
- Думаю, что все же мужик, - Секретарь помял в пальцах сигарету.
- Ну, раз известный покоритель тайских вершин чувственности столь безапелляционен… - развел руками Идеолог.
- Да уж… - вздохнул Адвокат. - Скользкое это дело. И опасное. «Оттуда», говорят уже не возвращаются - настолько голубые искушены в любовных утехах, что на женщин потом вообще не стоИт… Особенно минет. Это - что-то с чем-то.
- Кто это тебе сказал? - спросил Секретарь.
- Читал…
Секретарь помолчал, медленно проглотил изрядный глоток «Уокера», закурил:
- Брехня это все…
- Почему брехня?
Секретарь затянулся, задумался на минуту.
- Ладно, слушайте. «Европу плюс» все знают? А такой персонаж как Жени Шаден - любопытен?
- Ну… - подались мы вперед.
- Лет эдак… не важно сколько, тому назад наши с этим объектом жизненные пути по игривой воле Провидения пересеклись. И мы познакомились.
- А дальше…
- А дальше было вот что…

На основании специального Постановления ЦК стенограмма рассказа Секретаря была изъята из протокола, выделена в отдельный документ, получивший гриф секретности, и передана на хранение в Особый архив. Допуск членов партии к ознакомлению со стенограммой рассказа Секретаря производится в соответствии с Инструкцией ЦК «О секретном делопроизводстве».

- Вот так вот… - резюмировал Секретарь. - Так что вранье это все и дешевый «пиар».

В саду затихли даже цикады. Из-за туч проглядывали первые звезды. Долгая звенящая тишина. Видимо министру внутренних дел лет через двадцать придется объявлять конкурс на вакантную должность милиционера, судя по тому, сколько их сейчас родилось… Отдаленно стих шум пронесшейся электрички. Я чиркнул зажигалкой. Председатель вздрогнул.

- Мда-а… И чего теперь с этим делать… Записал? - кивнул в мою сторону.
- Слово в слово…
- И как это выносить на суд партийной общественности?..
- Да мне все равно, - ухмыльнулся Секретарь.
Чокнулись. Выпили молча.
- Ладно… я стенограмму отправлю наверх, копию - в Главлит. Пусть там сами решают. А вообще пора готовить материалы в Политбюро. Надо будет принять постановление ЦК. Что-нибудь… «Об усилении ответственности за пропаганду антисоветской общественной морали». И приложить там разложенцев за политику, несовместимую с принципами «Морального кодекса строителей коммунизма». Ответственными предлагаю назначить Идеолога и Ваню. Секретарь и Адвокат обеспечивают организационную и юридическую поддержку. Текущее руководство возлагаю на себя. Кто «за»?
Голосовали бокалами. Единогласно. Снова налили. Выпили за «опыт - сын ошибок трудных». Потом за «случай - Бог-изобретатель». Потом… потом…

Потом Адвокат вез меня домой - моя машина снова забарахлила, водитель остался ждать ремонтников. Тело растеклось по мягкому кожаному сиденью. Габаритные огоньки соседних машин сливались в глазах и были похожи на угли, тлеющие в камине в сумраке комнаты. Динамики обволакивали музыкой… Пел… Джордж Майкл. Вот те на… Завтра же готовить документы! Закрутить болты донельзя!

Но это - только завтра.

--------------------

В школе жизни нет каникул.