Клуб Любителей Секса (КЛС): Индия. Бомбей

«Бомбей был центральным городом, был с момента своего основания -незаконнорожденное дитя португальско-английского соития и в то же время самый индийский из всех индийских городов. В Бомбее все Индии встречались и перемешивались между собой. В Бомбее, кроме того, исконно индийское встречалось с тем, что не было Индией, что пришло к нам через темные воды и влилось в наши вены. К северу от Бомбея лежала северная Индия, к югу -южная. К востоку от него лежал индийский Восток, к западу - мировой Запад. Бомбей был центральным городом; все реки текли в его людское море.»

Салман Рушди.

Прошло полтора года с тех пор, как я впервые появился на Форуме с рассказом об Индии . Долго же я собирался написать продолжение. Непросто подступиться к бомбейской громадине. Непросто даже определиться, с чего же начать.
Итак, прежний Бомбей, нынешний Мумбаи, названный так в честь богини – покровительницы здешних мест. It is true that Mumbai is the fuckers paradise now – так пишут коллеги на World Sex Guide.

А начну я пожалуй с мозаики мелких и случайных впечатлений. Первое знакомство с бомбейским миром порока произошло анекдотично. Был у нас такой товарищ на пароходе, стоило бы его описать во всей красе, да получится уж слишком узнаваемым. Так что ограничимся тем, что крайне он боялся всякой индийской заразы, фрукты ел только те, что в шкурке, но и их дважды мыл с антисептическим мылом. Моральный свой облик держал высоко, с негодованием и осуждением высказывался по поводу посещений жриц любви некоторыми, известными по моему первому рассказу персонажами. Но при этом почему-то очень интересовался подробностями, и выслушивал их с неподражаемой смесью отвращения и восхищения.

Первые дни стоянки в Бомбее получились какими-то смазанными – была и работа на борту, и вообще выходить в город особо не хотелось – жарко, да и некий очередной минимум адаптационного цикла.
Ну и вот, в один из вечеров этот самый товарищ подходит с таким необычайно смелым предложением – А поехали, говорит, съездим, посмотрим знаменитый квартал с проститутками! Нет, нет, только посмотрим из такси, выходить не будем, ну это ж зараза такая, но любопытно.

Страшно ехать одному, ну что ж, составим компанию...

Выезжаем из порта. Форт, Колаба, Марин Драйв. Промелькнул Индийский океан, пальмы на набережной. Вот и старый город. Дома старинные, красивейшей английской колониальной архитектуры, но запущены до ужаса. Закопченые, облезлые. На перекрестках в открытые окна машины лезут десятки черных, грязных истощенных рук. Приходится поднять стекло. Дома становятся проще, непритязательней.
Драйвер делает разворот и объявляет – Каматипура. Квартал, названный в честь бога любви Камы. Весьма этот перец напоминает Амура, только лук у него из сахарного тростника, с тетивой из жужжащих пчел, а стрелы то ли из цветов, то ли мангового дерева и летает он на попугае. Камасутра всем известная опять же, от его имени происходит.
Однако в знаменитом этом квартале поэтичностью индийских мифов и не пахнет. Пахнет обычными индийскими запахами. Кто был, тот знает.

С обоих строн улицы бесконечные ряды ветхих домов с вереницей дверей, узкие лестницы, ведущие наверх, часто просто каморка, завешенная простыней, за которой удается рассмотреть нехитрую лежанку. И у каждой этой двери стоит, прижавшись к стенке, или прогуливаясь то, что здесь на форуме называется маячком. Маячков так много, что если бы они светили, было бы ярче тысячи солнц. Ну, может, десяти...

Так что пусть будут просто секс-воркерши. Или, попросту говоря, феи.

Впечатление тягостное. Столько не выпить, чтобы сюда прийти удовлетворять свои оголодавшие основные инстинкты. Мрачно, убого, тоскливо.

Но стоить заметить, что фейские экземпляры попадались очень даже соблазнительные. И одеты красиво, разнообразно. Такое кричащее противоречие.
На выезде из района дозволенной торговли телом начинается дикий рынок. Девчонки просто стоят на перекрестке и бросаются к остановившимся на красный машинам, отталкивая друг дружку, принимая соблазнительные позы...
Вернулись на пароход. Организатор экскурсии горд необычайно своей храбростью и доволен, что будет что на старости лет рассказать подросшим внукам. Ах, какой кошмар, какой кошмар, повторяет он, и тоска в глазах от несбывшейся подавленной мечты.

На приаттаченной фотке – не сама Каматипура, но очень похоже. Примерно так все это и выглядит.

Вся главная история еще впереди, а пока, чтобы не отвлекаться впоследствии, расскажу о встреченных мною необследованных точках фейского бизнеса.
Напротив вокзала Виктория, немного в глубине квартала, есть несколько кинотеатров. По вечерам встречаются стайки девушек. Казалось бы, в кино подружки собрались. Я так и подумал сначала. Но наши бойцы опровергли мои наивные предположения. Десять долларов плюс еще немного за нехитрую гостиничку – и киноманка в твоих объятиях.

Правда, бревно - такой вердикт был вынесен.

Вдоль порта ведет длинная улица. Называется Фрере Роуд. Магазинчики, банки, гостинички. На одном из перекрестков по вечерам тоже появляются стайки скучающих девочек. Лет эдак 14-16. Веселые и доброжелательные. По английски ни слова. Такие же молоденькие сутерки, их приятели, только немного знают цифры. Что-то в районе пяти долларов их явно устраивает. Но стремно. Да и понятно, что с этим юным немым бревнышком удовольствие вряд получишь. Хотя любители, конечно, находятся.
И таких уличных точек в Бомбее масса. Но не везде.
Искать специально не нужно, сами в глаза бросятся, и кроме того, конечно же, есть огромная армия бомбейских таксистов, которым только стоит сказать волшебное слово «герл», и их хитрющие глазенки засветятся пониманием и величайшим желанием тебе помочь. Бескорыстно. Ну, почти бескорыстно.

Но об этом сервисе расскажу позже.
А пока – вечерний припортовый Бомбей. Зазывала на чистом русском предлагает – карифан! - водка, девочки, гашиш... Что-то спрашиваю его. Опять повторяет три слова, и через несколько циклов становится ясно, что чувак просто зазубрил и повторяет, как попка.

Винная лавка, витрина закрытая снаружи решеткой. Местный виски или джин в плоской бутылочке по 250 грамм – выдается через отверстие между прутьями. Вдоль стен домов вповалку, почти стройными рядами, спят бездомные. Еще больше среди этой груды исхудалых тел и полуистлевшего тряпья прогуливается крыс. Крысы и люди не обращают друг на друга внимания и живут в гармонии...

Так вот проходят наши вечерние прогулки в первые дни бомбейской стоянки. Так продолжается до тех пор, пока мотористы не приносят известие – А мы тут бар неподалеку нашли, с музыкой, и девочки в местных одежках там танцуют...

To Be Continued…

Когда они поднялись в спальню девадаси и улеглись на мягкое ложе, Аппаджи сказал:
- Я дал тебе тысячу золотых за одну ночь. Но если я не смогу насладиться твоими ласками, я зарублю тебя саблей.
- Свами, - покорно ответила даси, - я взяла у вас тысячу золотых,поэтому всю ночь и весь день я принадлежу только вам. Можете делать с моим телом все, что вам заблагорассудится. Таков закон моей касты.

Итак, с с волшебного бала небесных апсар мы попали в публичный дом. Подпольный. Все в его внешнем антураже и лицах встретивших нас серьзных пацанов говорило именно о таком его юридическом статусе. Я так и не смог окончательно выяснить, что говорит индийский закон о проституции. Некоторые источники пишут – запрещена, другие – легализована, третьи вообще сообщают об уголовном наказании за занятие древнейшей профессией. Думается, законы разные в разных штатах и городах. Ремесло цветет в Бомбее и в Калькутте, имеется в Дели, но во многих других местах практически отсутствует.

В самом Бомбее зона легальности ограничена Каматипурой. Салман Рушди пишет, что хозяином незаконного бомбейского секс-бизнеса долгие годы был «мусульманский теневой босс по прозвищу Резаный, чье настоящее имя я не дерзну доверить бумаге, довольствуясь этой мрачной кличкой...»
А вот про источник живого товара: «Увы, увы, из южноиндийских храмов, в особенности же из святилищ в штате Карнатака, посвященных богине Келламме, которая, как видно, оказалась неспособна защитить своих несчастных юных молитвенниц... Известно, что в наш тяжкий век с его предрассудками, заставляющими предпочитать детей мужского пола, многие бедные семьи отдавали девочек в храмы особо чтимых божеств, будучи не в состоянии ни прокормить дочь, ни выдать ее замуж и надеясь, что она будет жить в святом месте на правах служанки или, если повезет, танцовщицы; тщетная надежда, увы, ибо во многих случаях во главе храмов стояли мужчины, непостижимым образом чуждые всякой нравственности, что делало их уступчивыми к предложениям наличных денег за юных девственниц, не совсем девственниц и совсем не девственниц, находящихся в их ведении.»

Вот в такое местечко мы похоже и попали. Четверо угрюмых индусов пригласили присесть на диван, а сами уселись полукругом на стульях у стола, стоявшего между нами.
- Итак, вам нужны девушки. На какое время ? – Вся ночь, пожалуй... – Полторы тысячи рупий.
Мда, это не пятнадцать, а почти что сорок долларов. Но ведь мы в такой стране, где надо торговаться... Предлагаю восемьсот рупий. В ответ получаю очень неприятный колючий взгляд. Чувствуется, что долго говорить здесь не намерены. Выдавливаю из себя самую добродушную улыбку, на которую способен
– Парни, ну мы же в Индии, как же не поторговаться... – Ладно, тысяча четыреста пятьдесят, и закончим. Платите.
Деньги переданы. Взгляды потеплели.
- Какую желаете, стройную, пухленькую ? – Мне стройную... – начинаю выбор первым. Старший дает отмашку, помощник открывает неприметную дверь и выкрикивает в нее несколько рубленых фраз. Через пять секунд выходят пятеро девушек и становятся посреди комнаты строем. Выбор делаю довольно быстро, по простому, но эффективному критерию – самой привлекательной улыбке. Девушка подбегает и садится со мной рядом.

Остальные удаляются.
- Теперь Вам, мистер, – обращаются к моему другу. Боцман заказывает пухленькую. На очередной клич выбегает чуть помедленнее (секунд за восемь)

пятеро толстушек. Боцман надолго задумывается, чешет бороду, потом качает головой.
- Ача-ача ! Не нравятся ? Нет проблем !
Хлопок в ладоши, и на просмотр выстраивается очередная пятерка. Тут Боцман заулыбался глазами (остальную улыбку у него скрывает борода такого фасона, что в Индии носят гуру и святые ...)

Миловидная пышечка приземляется в крепкие объятия русского моряка.

Ну что ж, выбор сделан – пожалуйте в аппартаменты !

Мы вошли в длиный-длинный коридор. Представьте себе поезд, купейный вагон, только длиннее раза в три-четыре.

С одной стороны стояли лавки, на которых сидело полтора десятка тружениц, приветствовавших нас одобрительными возгласами. Над ними располагались стеллажи, забитые сумками и всяким разным девичьим шмотьем. С другой стороны – перегородка и в ней вереница дверей. В одну из этих дверей и пригласила меня войти моя новая подружка.
Помещение чуть больше стандартного купе. Справа от двери – лежанка, метра два длиной – и это вся длина каморки. В проходе у противоположной двери стены некое сантехническое сооружение – нечто вроде душевого поддона, но вместо душа просто кран. Потолок высоченный, метров пять. Перегородки метра на три, через них подружки иногда кидают друг дружке мелкие предметы фейского обихода.

Высокое зарешеченное окошко и в нем кондишен. Здесь нас таксер не обманул.

Плавно перейдем к описанию моей внезапной пассии. Она высокая, под метр семьдесят пять, чернокожая, с пышными черными волосами (это единственный признак, который будет одинаков у всех без исключения индийских девушек...) Стройная она лишь относительно... или по индийским меркам. Талия имеется, но к ней в придачу еще такой конкретный сексуальный животик... Ну, грудь не маленькая, но и небольшая – размер эдак третий, в самый раз...

Звали ее Шоба...
Надо сделать клининг, сказала Шоба, когда мы очутились в аппартменте. Сто рупий. Получив из моих рук купюрку, она крикнула что-то, в дверь влетел парнишка с ведром и тряпкой, молниеносно повозил ею по сантехнике, плеснул чего-то из ведерка и исчез. Теперь можно, сказала Шоба. Едва закрылась за уборщиком дверь, она решительно приступила к делу. Было высказано мнение, что я слишком много курю и пью крепких напитков, а такие запахи не всегда нравятся юным темнокожим индийским леди.

Впрочем, ты мне все равно нравишься – заявила в итоге она. Я был раздет, уложен на лежанку, протерт в необходимых местах салфеткой. С облачением в резиновые доспехи возникла заминка. Сравнив извлеченное из пакетика местное изделие с размерами готового к действию агрегата, она покачала головой, выбросила изделие в ведро и сказала – Подожди минутку... indian men small… Выскочила в коридор и через минуту довольная похвасталась – смотри, что я нашла для тебя ! Европейские !

Дальше все происходило по общепризнанному стандарту, утвержденному Всемирной Лигой Сексуальных Реформ. Минет, наездница, миссионерка. Все очень профессионально и оцифровано. По окончании уставший и влажный агрегат был старательно вытерт черными ручками и белой салфеткой, а фея, залезши на сантехническое изделие, побрызгала рабочие местечки водичкой.

И легли мы рядышком отдыхать и вести неторопливые беседы. Вели их до тех пор, пока совсем недавно бывший главным действующим лицом пьесы агрегат не изъявил желание к процессу, которым он бывает занят, к сожалению, намного чаще... Удобства в конце коридора, подсказала Шоба. С неохотой одеваю семейные трусы в цветочек и шествую сквозь строй Шобиных коллег. Под их восторг и апплодисменты.

Возвращаюсь в свое купе. Рядышком с Шобой сидит подружка. Можно, она тут побудет пока, спрашивает. А я вовсе и не против... - Купи, пожалуйста, моей подружке виски – у нее неприятности, надо выпить. - А как ее зовут ? – Лакшми. – Ну вот, еще одна богиня встретилась на моем пути... Конечно же, ну как не угостить виски во всех аватарах вечную возлюбленную Вишну... Лакшми пила эту 250-гр бутылочку целый час, что просидела с нами. Она ее разбавляла 1 к 5 водой из пластиковой бутылки и под конец сильно захмелела. Нам было весело. Я лежал, развалившись как раджа, поглаживал Шобу, а она не забывала обо мне. Иногда мы целовались. Параллельно протекала вечная беседа о девичьем. Иногда в нее вступал я. Мне стало очень интересно, почему Шоба черная, а Лакшми белая, ведь они из одного народа, из одного города. Почему вы такие разные ? – Просто... мамы у нас разные были... Возникшую было мысль привлечь Лакшми к утехам я по раздумьи отбросил... Она в конце концов ушла, и мы с Шобой начали целоваться с утроенным рвением.
Возникла мысль о массаже. Я делал его недолго, но интенсивно, так, что подружка повизгивала. А она очень нежно. Но я ей долго не дал. И она не настаивала. По сравнению с первым разом все было по другому. Шоба потекла не на шутку. А внутри она по-азиатски узенькая. Сочетание прельстительное. Пошло дело по взрослому, со стонами, впиванием ноготков в спину. Но без нанесения ущерба...

Потом лежали обнявшись, ласкались, и желание очень быстро накатило в третий раз. Что для меня совсем не характерно.

А потом мы разговаривали. Она оказалась родом из Хайдерабада. Телугу. Христианка. Крестик, выколотый на руке у большого пальца. Все то же самое, что и у моей гоанской Шридэви... Такое совпадение в миллиардной Индии – встретить в разных городах землячек, практически из одного квартала, представительниц маленькой, никому неизвестной касты... Я рассказал ей про Дэви. Она ее не вспомнила, немного постарше, ей 26. Однако, позавидовала. - Мы все мечтаем попасть в Гоа, ведь там рай, а здесь...
- У меня дома остался сын, Санджай. Три годика. Муж погиб. Я маме деньги посылаю...

Как я выяснил уже много позже, женщины-телугу действительно считаются в Индии красавицами. «Вся Индия от них тащится» - так мне сказал парень, проживший там несколько лет. Так что мой выбор был не совсем случаен.
О себе я почти ничего ничего не рассказывал. Слово Россия не произвело на нее никакого впечатления.
Мы уснули, обнявшись. Рано утром разбудил вчерашний таксист. Я оделся, Шоба в полусне что-то сказала на прощание. Бодрый и веселый Боцман вылез из своей каморки, и мы вышли на улицу через еще одну потайную невзрачную дверь.
Расположились на креслах такси, тронулись. И тут нас ждал неприятный сюрприз...

To Be Continued…