Жырыч, а что в данном конкретном случае означает "политическая проститутка" и "эстет-дрочер" (последний термин, как я понимаю, вполне можно заменить полу презрительным "интеллихент")?

Не является ли это неким переходом на личности, вызванным, видимо, влиянием общения в интернете, когда слишком часто нам попадаются "разоблачительные" посты, мол никакой ты не ебарь-террорист, а безденежный неудачник с вялым членом?

Нет, конечно, когда мы говорим об окололитературных жуликах Минаеве или Багирове, такой переход вполне закономерен, потому как обсуждать-то там более нечего. Но, речь-то идет о Лимонове и Набокове. Разницу ощущаешь? Или нет?

Но дело даже не в этом. Неужели тебе близок соцреалистический подход, согласно которому, для того, чтобы создавать нетленные произведения нужно непременно быть передовиком производства и примерным семьянином? Думаю, что это не так. Думаю, ты прекрасно знаешь, что автор понравившейся тебе книги вполне может оказаться да, лузером, негодяем или вообще редкостной сволочью (Лермонтов вот например).

Достаточно прочитать парочку эссе Набокова для того, чтобы понять: да, тот еще типчик. Ну и что?

Тексты Набокова незаменимы для развития у начинающего пикапера чувства прекрасного

. С одной стороны, уже после первых строчек романов Набокова я понимаю, что это вам не хухры-мухры и скоро, очень скоро случится тот благостный момент, когда "накроет" и по обнаженному позвоночнику побегут мурашки от ощущения Красоты. С другой стороны, благодаря наличию четкой драмматической или даже детективной линии, чтение Набокова - процесс легкий и даже временами увлекательный. Что еще важно - не возникает ощущения бесполости произведения, как это часто у меня бывает с русскими классиками начала прошлого и уж тем более - всего позапрошлого века.

Кстати, о полах. Видимо нам все-таки не удастся обойтись без перехода на личности, но постараемся быть объективными. О Лимонове теперь. Его тексты не для Красоты, разумеется нет. Удивительно сочетание мужского и женского в этом человеке. Удивительно не наличие самого сочетания, а именно удачность, точность, лабораторная выверенность пропорций. Женское не дает Лимонову быть пусть выдающимся, но каких много, мужским прозаиком, как, скажем, его коллега и местами подражатель Прилепин. Крепкий же мужской стержень удерживает от излишнего в данном случае растекания слова, как это мы можем наблюдать у гомосексуалиста Пруста или копрофага Джойса.
Но именно эта поразительно удачная пропорция М+Ж позволяет Лимонову не напрягаясь, играючи, выводить точные формулы строения очень многих, я бы даже наверное осмелился сказать - всех - нитей, связующих Мужчину и Женщину. Нитей, как видных невооруженным глазом, так и тех, о существовании которых многие из нас даже не догадываются.
Таким образом, чтение писателя Лимонова также может быть полезено начинающему пикаперу