|
|
|||||||
Да пример намеренно жестокий. Честно говоря меня неоднократно посещали сходные мысли (да и возраст схож и дети есть) - а пошло оно все к такой-то матери - уйду и точка, но почему-то именно этот короткий сюжет со львятами вправил мне мозги. Как писал правильный мужчина Карлос Кастанеда - очень часто человека бывает нужно "остановить". Т.е. оказать необычное и жесткое давление, находясь вне связи с этим давлением. Важно чтобы человек прекратил "бег по кругу" и посмотрел на ситуацию свежим взглядом. Вот ссылка на "Путешествие в Икстлан": http://lib.ru/KASTANEDA/kastan3.txt Далее извиняюсь заранее за длинную цитату, но, мне кажется, она того стоит. И конечно не надо понимать ее буквально - важен принцип! Может быть человека (жену) нужно "остановить", но по-умному? "Дон Хуан и я разговаривали о различных вещах в свободной и непринужденной манере. Я рассказал ему о моем друге и его проблеме со своим девятилетним сыном. Ребенок, который жил с матерью в течение последних четырех лет, и теперь жил с моим другом, и проблема состояла в том, что с ним делать. Согласно моему другу, ребенок был негоден для школы. У него не хватало концентрации, и он ничем не интересовался. Он всему оказывал сопротивление, против любого контакта восстает и убегает из дома. "У твоего друга действительно проблема", - сказал дон Хуан, смеясь. Я хотел продолжать рассказывать ему обо всех "ужасных" вещах, которые сделал ребенок, но он прервал меня. "Нет нужды говорить дальше об этом бедном мальчике", - сказал он. - "нет нужды ни для тебя, ни для меня рассматривать его поступки так или иначе в наших мыслях". Его манера была прямой, и его голос был тверд, но затем он улыбнулся. - Что может сделать мой друг? - спросил я. - Наихудшая вещь, которую он может сделать, это заставить ребенка согласиться с ним, - сказал дон Хуан. - Что ты имеешь в виду? - Я имею в виду, что отец ребенка не должен его шлепать или пугать в тех случаях, когда тот ведет себя не так, как хотелось бы отцу. - Но как он может научить его чему-либо, если он не будет с ним тверд? - Твой друг должен найти кого-нибудь другого, кто бы шлепал ребенка. - Но он не может позволить никому тронуть своего мальчика! - сказал я, удивленный его предложению. Дону Хуану, казалось, понравилась моя реакция, и он засмеялся. - Твой друг не воин, - сказал он. - если бы он был воином, то он бы знал, что наихудший вещью, которую можно сделать, будет противопоставить себя человеку прямо. - Что делает воин, дон Хуан? - Воин действует стратегически. - Я все же не понимаю, что ты имеешь в виду. - Я имею в виду, что если бы твой друг был воином, то он бы помог своему ребенку остановить мир. - Но как мой друг может сделать это? - Ему нужна была бы личная сила. Ему нужно было бы быть магом. - Но он не маг. - В таком случае он должен использовать обычные средства для того, чтобы помочь своему сыну изменить идею мира. Это не останавливание мира, но это подействует так же. Я попросил его объяснить свои слова. - Если бы я был твой друг, - сказал дон Хуан, - то я бы начал с того, что нанял бы кого-нибудь, кто бы шлепал маленького мальчика. Я пошел бы в городские трущобы и нанял бы наиболее страшно выглядящего человека, которого бы смог найти. - Чтобы испугать маленького мальчика? - Не просто для того, чтобы испугать мальчика, дурень, этот парнишка должен быть о с т а н о в л е н . Но этого не произойдет, если его будет бить собственный отец. - Если кто-либо хочет остановить других людей, то он всегда должен быть в стороне от того круга, который нажимает на них. Таким образом, он всегда сможет управлять давлением. Идея была необычной, но каким-то образом она находила во мне отклик. Дон Хуан подпирал подбородок левой ладонью. Его левая рука была прижата к груди, опираясь на деревянный ящик, который служил низеньким столом. Его глаза были закрыты, его глазные яблоки двигались. Я чувствовал, что он смотрит на меня через закрытые веки. Эта мысль испугала меня. - Расскажи мне еще, что должен делать мой друг со своим мальчиком. - Скажи ему, пусть он пойдет в городские трущобы и очень тщательно выберет мерзко выглядящего подонка, - продолжал он. - скажи ему, пусть он берет молодого, такого, в котором еще осталась какая-то сила. Дон Хуан обрисовал затем странную стратегию. Я должен был проинструктировать своего друга о том, что нанятый человек должен следовать за ним или ждать его в том месте, куда он придет со своим сыном. Этот человек в ответ на условный сигнал, который будет дан после любого неправи- льного поведения со стороны ребенка, должен был выскочить из укромного места, схватить ребенка и отшлепать его так, чтоб тот света не взвидел. - После того, как человек испугает его, твой друг должен помочь мальчику восстановить его уверенность любым способом, каким он сможет. Если он проведет эту процедуру три-четыре раза, то я уверяю тебя, что ребенок будет иметь другие чувства по отношению ко всему. Он изменит свою идею мира. - Но что, если испуг искалечит его? - Испуг никогда никого не калечит. Что калечит дух, так это постоянное имение кого-нибудь у себя на спине, кто колотит тебя и говорит тебе, что следует делать, а чего не следует делать. - Когда этот мальчик станет более сдержанным, ты должен сказать своему другу, чтобы тот сделал для него еще одну, последнюю вещь. Он должен найти какой-либо способ, чтобы получить доступ к мертвому ребенку, может быть в больнице или в конторе доктора. Он должен привести туда своего сына и показать ему мертвого ребенка. Он должен дать ему разок дотронуться до трупа левой рукой в любом месте, кроме живота трупа. После того, как мальчик это сделает, он будет обновлен. Мир никогда не будет тем же самым для него. Я понял тогда, что за все годы нашей связи с доном Хуаном, он осуществлял со мной, хотя и в другом масштабе, ту же самую тактику, которую он предлагал моему другу для сына. Я спросил его об этом. Он сказал, что он все время пытался научить меня, как "остановить мир". |