Взято здесь.

Так. Вот так. Ложку сахара добавить. Ваниль на кончике ножа, малая щепотка корицы… Главное не передержать. Вот, сейчас тонкая коричневая пена выгнется куполом, взлетит… Есть! Темная струйка бежит из потемневшей медной турки, льется в чашки, столбики пара рассеиваются по кухне, наполнив ее аппетитным ароматом свежесваренной со специями арабики. В углу темнеет кофемашина и с укором пристально смотрит на меня своими кнопками полированной нержавейки. Предатель! Зачем меня покупал? Зачем, зачем… Ну, не даришь ты, дорогая, такого дразнящего запаха. Поишь меня офисным суррогатом. Так что, извини.

Утро рабочего дня. Низкие рваные облака чешутся о шпиль высотки на Кудринской. Сквозь просинь проглядывают теплые, по-настоящему весенние лучи и падают на приговоренные течением времени к медленной смерти почерневшие грязные остатки сугробов и наледи. Внизу по улице ползут троллейбусы, весело звеня цепями по мостовой. Вроде Новый год только что отмечали, и вот… Лето скоро. Уже скоро.

Первая затяжка табачного дыма щекочет гортань. Присел за стол. Вроде, нормально все, все на месте… Темный экран телевизора поймал мою легкую усталую улыбку, мышцы постанывают. И все же в теле необычайная легкость. Как будто не было у нас с тобой сегодня этой длинной, жаркой ночи, опаленной нашим желанием, не испили мы нашего вожделения до последних капель…

В ванной шумит вода. Я представляю, как она обволакивает твое тело, скользит по нему… Нервно вздыхаю, раздавливая окурок вздрогнувшими пальцами о стекло пепельницы.

- Ва-а-ань… - столь знакомые мне твои игривые интонации.
- Что? – я открываю дверь ванной.
В пелене влажного пара твое тело сверкает капельками воды, мокрые волосы откинуты назад, с кожи поднимается еле заметный пар с запахом моего геля… Стройное бедро дразнится сквозь запахнутое полотенце. Богиня! Сжать твои волосы в кулаке, запрокинуть голову, скользнуть губами от твоей тонкой шеи вниз, зарыться лицом в грудь…
- Ва-ань… у тебя с душем что-то!
Я возвращаюсь в реальность.
- Что?
- Он не закрывается.
Здрасссьте. Так и есть. Рычаг закрыт, а вода весело шипит, играет мелкими водоворотами на дне кабины. Что ж такое-то…
- Ой, это я сломала, наверное…
- Да ладно. Бог с ним.
- Ну, как… тебе же на работу, а вода…
- Успокойся. Завтрак готов. Кофе заждался. Пойдем. – Я еще раз пробегаюсь глазами по твоему телу. – Как там в кино-то: «Кобретти! Твоя проблема – это твое отношение к делу. – Да. Но это очень маленькая проблема».

Спустя полчаса стук твоих каблуков взрезал тишину лестничной клетки и растаял за дверями лифта. Я поймал кончиком языка вкус твоей помады, оставшейся на моих губах. «Так-с. Ближе к делу. Завтра суббота. Хрен с ним. Завтра возвращается жена. Это – сложнее. Открытый кран бросать нельзя. Аксиома. Перекрыть воду? Завтра рыцари нашего жилкомхоза наверняка возьмут выходной. Встречать тебя. К приезду - надо делать». Отрывочные мысли упорядочились, выстроились в подобие системы. «Работа – не волк. Звони в ЖЭК, вызывай виртуоза шведских ключей».

Диспетчерша с характерным металлом в голосе приняла вызов. Обнадежила визитом сантехника сегодня, однако на вопрос о приблизительном времени выдала стандартное «ждите».
- Радость моя! Мне бы на работу сегодня попасть…
- У всех работа, - индифферентно парировала моя нечаянная собеседница.

Набрал «верховному».
- Викторыч, беда пришла…
- Что с тобой?
- Кран в ванной сорвало. Жду визита.
- Ну, ясно. Конечно. Жену проводил. Ночь, я так понимаю, в очередной раз прошла за разгрузкой вагона с углем? – засмеялся в трубку. – Поясницу сорвал, что ль?
- Кирилл, я серьезно. Вон, слышишь вода шумит… Сейчас придет «главный по тарелочкам», починит, и я сразу приеду.
- Ладно… - помолчав. – Будь на трубе, сейчас попробую разобраться со всем сам. Сиди уж дома, если что – позвоню. Жена-то завтра приезжает?
- Ага.
- Дима заедет в полдевятого. Успеете, завтра пробок не будет. Давай, лучше в квартире зачистку сделай, Сатир.
- Да уж, не беспокойся. Не впервой.
- Ну, тебе видней, ты у нас известный корифей трасологии.

Ну, вот и хорошо. Теперь осталось «деятеля» дождаться… Достал еще сигарету, прикурил, затянулся, опустился в кресло. Дверной звонок пробил «Биг Беном». Надька что ли, чего забыла? Я открыл дверь.

На пороге, в свете мигающей дневной лампы стоял сравнительно молодой мужик.
- Доброе утро! – он мягко улыбнулся.
Стройная подтянутая фигура была схвачена приталенным строгим пальто тонкого кашемира оттенка каракумских песков. Дизайнерские фирменно потрепанные джинсы, классические, но, судя по всему, дорогие ботинки коньячного цвета «с разговорами», такого же тона чуть бесформенный, толстый портфель на ремешке, с двумя застежками.
- Сантехника вызывали?
- Что?
- Сантехника, говорю, вызывали?
- Вызывал… - мое лицо медленно вытягивалось.
- Я пришел.
- Вы?
- Да, я…
- А вы, простите, кто?
- Сантехник.
- Сантехник?
- Во всяком случае, с утра им был. – Он усмехнулся глазами. – Так я могу войти?
Ошарашенный, я отступил, и парень вошел в прихожую, снял пальто. Я, действуя на автомате, подал ему вешалку.
- Спасибо. – Корректно кивнул, достал из портфеля латексные галоши, натянул их на свои туфли. – Так… Что у нас случилось?
- Да я… это… ну…
- Насколько я понял из наряда – проблемы с душем?
- Ну, да, в общем… - я старался удержать челюсть на месте, дабы она не отвисла от увиденного.
Интеллигентное лицо, аккуратная стрижка. Тонкая водолазка чуть слышно пахла «Тьерри Мюглером».
- Понятно. – Мастер кивнул. – Сейчас сделаем.
- Что Вам понятно? – я продолжал тупить.
- Все понятно. Ничто не ново под луной. Хоть и немцы, а лепят черт-те чего… У них, знаете, все бытовое производство сейчас в Восточную Германию перенесено, стандартов не выдерживают, комплектующие турецкие… Одно название – Германия.
Он извлек из портфеля тонкий прозрачный комбинезон, надел его и от этого стал похож на сотрудника ядерного центра. Чуть подтянул рукава, блеснув коаксиальной «Омегой» на запястье, натянул на руки хирургические перчатки, раскрыл кожаный кофр с блестящими хромированными инструментами.

Работа спорилась. Я следил за его отточенными движениями широко раскрытыми глазами и ловил себя на мысли, что все это – либо сон, либо моя крыша медленно двинулась в путь.
- Ну вот, собственно, и все. – Радостно заметил «хирург». – Принимайте работу…
Он бросил перчатки в мусорное ведро. Туда же полетели использованные галоши. Снял комбинезон, расстегнув кнопки, протер и упаковал инструменты, потянулся за пальто… По старой советской привычке я вытащил бумажник и, пару секунд поколебавшись, протянул ему лазоревую купюру с застывшим на ней в бронзе князем Ярославом Мудрым.
- Большое Вам спасибо. – Весело улыбнулся мой спаситель и убрал деньги в элегантный бумажник. – Вот Вам моя визитка, если что-то срочное – звоните мне сразу на мобильный. Я обслуживаю Ваши дома. Да, меня зовут Афанасий.
Я не отрываясь смотрел на него, механически убрал визитку в карман.
- Всего Вам доброго…
Я продолжал на него смотреть.
- Простите, что-то не так? – Он вскинул брови.
- Нет, нет… все нормально, спасибо. Только…
Повисла пауза.
- Только… - я не мог закончить фразу.
- Говорите, не стесняйтесь.
- Афанасий… - я смерил его взглядом. – Честно говоря, такое я вижу впервые. А я много повидал за свою жизнь…
- В каком смысле?
- Ну, вот… все вот это… - я снова оглядел его с головы до ног. – Это что? Новая философия, такое отношение к работе?.. Или…
Афанасий улыбнулся краешками губ, прислонился к дверному косяку, еле слышно вздохнул.
- Ну, как тебе сказать… - он перешел на «ты». – Ну пришел бы я к тебе, к остальным, в спецовке, сапогах, весь в солидоле, небритый, поддатый… Ну и чего? Сколько бы ты мне дал? Полтинник? Ну, сотку – максимум. А так… - он широко улыбнулся и скосил взгляд на внутренний карман своего пальто и подмигнул мне. – А так пару штук зеленых за месяц дополнительно к окладу набегает. И тебе приятно, и мне – хорошо.
Он кивнул мне.
- Счастливо. Звони, если что… - и скрылся за дверью.

Я механически повернул ригель. Медленно прошел на кухню. Закурил. Смотрел в окно. Задумался. Столбик пепла бесшумно упал на подоконник.

Утро рабочего дня плавно переходило в день.