Подрядился я с одними иностранными корреспондентами в Тулу сгонять. Они там хотели репортаж состряпать о чернобыльцах. Потому что у них в масс-медиа, я заметил, такая мода: один чего-нибудь написал или снял, за ним другие потянулись, из других изданий-компаний. Лучше конечно что-нибудь черненькое. Ну, там спидоры-наркоманы или, там, нюхатели клея. Это у них в Европах вообще экзотика.
Возил раз одну съемочную группу из объединенной Европы. Дай, говорят, нам этих с пакетами и клеем, потому, что семейку спидоносных наркоманов мы сами через диспансер нашли.
Поехали мы сначала в эту молодую семью. Корреспонденты там с этими инфицированными пообщались, поснимали, взяли девчонку и загород, на дачу к маме этой девушки. Там у них ребеночек у мамы жил. И вот какой медицинский феномен. Оба родителя инфицированы, и были инфицированы в момент зачатия, а ребеночек здоровый, слава тебе господи. Ну, и маму жалко – ей то это все за что? А сама девчонка ничего, не унывает. Муж говорит у меня хороший, с профессией.
Мы спрашиваем (корреспонденты конечно):
- А что за профессия?
Она говорит не без гордости:
- Он в больших супермаркетах вещи ворует. И не какие-нибудь йогурты, а в основном аппаратуру.
Такой вот у человека талант. Он его потом на нас употребил, не смог устоять перед хорошей аппаратурой.
Мы к ним домой приехали, на эти улицы Соколиных гор, уже раз в третий, и эту кислую парочку должны были забрать, и куда-то ехать для натурных съемок. Ждем – заминка, что-то не выходят.
И тут я маху дал. Куда девалась пресловутая таксистская зоркость – все эти боковые зрения? Тебе только бы девок глазами щупать! Растяпа!
А этот специалист по супермаркетам подговорил своих дружков и они нас решили грабануть на предмет профессиональной видеокамеры.
Хорошо оператор – вот настоящий «зоркий глаз», углядел, что, вдруг, одновременно из трех подъездов выскакивают характерные молодые люди и бегут прямо к нам. Человек девять.
Конечно, можно было бы предположить, что им стало обидно, что вот де, одного наркомана снимают, а мы что хуже, не наркоманы что ли? А СПИД дело наживное и у нас рано или поздно будет. Мы тоже на большой европейский экран хотим!
Да, нет, проще все – видеокамеру хотели отнять.
Тут хочу похвалить корреспондента и оператора. Поднаторели в нашей сложной обстановке – погрузились с аппаратурой секунды за полторы. Кнопки защелкнули и ходу. Тут уж стучи, не стучи кулаками по стеклам – не догонишь! Скомкали гады репортаж!
Но тут выручили профессиональная хватка и счастливый случай.
Купили мы в ближайшей аптеке штук двадцать шприцов. Разбросали их в ближайшем же заплеванном подъезде, и поснимали крупным планом эти самые шприцы, в этом самом подъезде. Вот, мол, плюнуть некуда в этой России – шприцы кругом. И, сами понимаете, не с глюкозой. В общем, закрыли тему.
Останавливаемся у какой-то палатки водички купить. И тут он нарисовался.
Главное, эти иностранные корреспонденты из горячих точек, меня всю неделю пытали насчет клея. И, наверное, решили, что после того, как атомный экс министр Адамов наоткрывал по всему свету своих консалтинговых фирм, чтобы легально атомными секретами торговать (а с американцами видно просто в цене не сошлись) – это и есть наша главная российская тайна. Кто, где и какой клей нюхает. Все остальное давно известно всем заинтересованным сторонам.
Потому что как в первый день встретились, они мне сразу и говорят:
- Вези нас в притоны, где клей нюхают!
А я – черт его знает. Знаю, нюхают, а где эти клубы по интересам, кто ж его знает – вывесок нет!
Корреспонденты с претензией:
- Нам тебя рекомендовали как опытного водителя.
Я говорю:
- Я не отказываюсь – улицы знаю. А по подвалам и чердакам – это вы сами. Вы же специалисты по разным горячим и вонючим точкам!
В общем, они мне не поверили, подумали, зажал нюхачей.
И тут такая удача. Гляжу – идет с пакетиком. Я оператору кричу:
- Вот он! Снимай! Снимай скорей!
А оператор не понял, по-нашему ни бэ ни мэ, наоборот, давай кнопки защелкивать. Может, подумал, что наркоманы нас догнали.
А этот, с клеем, из пакета нюхнул и прямо к нашей машине подходит. Его боковое зеркало сильно заинтересовало. Он там себя увидел, и это ему показалось очень смешно. Пока он сам себя смешил, корреспонденты с водой вернулись. Эти то хорошо нашим великим и могучим владели. Даже претензии предъявляли, что столько лет русский в Сорбонах изучали, а теперь все псу под хвост. Была страна, а теперь помойка – язык не нужен! Это они мне потом, в приватной беседе высказали.
А пока, камеру включили, и все подробно зафиксировали. Как нюхать, и какой клей, и что после этого от человека остается. Если кто тот репортаж смотрел, свидетельствую: шприцы – постановочный элемент, а этот тип – натуральный.
Вот с этими то ребятами, когда их на следующий репортаж прислали, я и оказался в Туле. Там чернобыльцев притесняют. Ну, не только конечно там, и не только конечно чернобыльцев. Скорее наоборот, где только и кого только у нас не притесняют – корреспондентов не напасешься!
Но тульским чернобыльцам повезло. Туда один корреспондент съездил по этому поводу, потом другой, потом группами и автобусами потянулись. В конце концов, из всей корреспондентской колонии только мои в Туле не были. И видимо на всяких там приемах и брифингах, когда все объединенные европейцы дружно обсуждали тульские проблемы (а чего ж им еще обсуждать, своих то проблем не осталось!), мои сидели, как в рот воды и не могли слова воткнуть. Поэтому мы отправились в Тулу.
Бывал я там лет за десять до этого случая. Как из Москвы выезжаешь – хорошо идешь по Симферопольке полускоростной. А въезд в Тулу, думаю, за это время успели достроить. Ни чего подобного! Так в какие-то объезды и попали! Разве можно успеть три километра за десять лет достроить?! Куда спешить то? Эх, дороги!
В общем, в Тулу уже в темноте въехали. Но беспокоиться нечего – номера заказаны. Естественно в гостинице «Центральная».
Корреспонденты мои:
- Пошли в ресторан, поужинаем.
Я:
- Мерси, мерси.
На фига, думаю, мне эти рестораны. Протестирую-ка я лучше эту Тулу на предмет веселых девчонок. Может их тоже, в чем-нибудь притесняют. Очень зря я так поступил, что не пошел в ресторан!
И вот вместо уютного ресторана, сытного ужина и своего самовара (потом поймете), я бессмысленно утюжу Тульские улицы, на предмет поиска дешевого мяса. Час утюжу, два утюжу, на третьем ничего, что еще можно отутюжить не осталось. Видимо, в этой Туле всех уличных девок так притеснили, что не у кого стало интервью взять, заезжему корреспонденту!
Ладно, возвращаюсь в гостиницу. В ресторан уже поздно. Купил каких-то чипсов и воды и пошел в номер спать. Подъем в пять утра, потому что нам еще надо из Тулы в Алексин заскочить, где, видимо, самое гнездо античернобыльских притеснений находилось.
Какой спать! И спать не дали!
В соседнем номере происходит оргия. Можно было конечно эти звуки с натяжкой принять за работу отбойного молотка. Но я потом точно узнал, из первых рук – самая настоящая оргия.
Не то чтобы дым коромыслом, но стена, у которой моя кровать расположена, все время с небольшими перерывами вибрировала. И оттуда доносились приглушенно то ли всхлипы, то ли стоны, синхронно с вибрацией. Я еще позавидовал стойкости мужика – до без пятнадцати пять долбил практически без перерыва! Так что будильник не понадобился.
А ведь и я мог быть в том номере, после того ресторана и работать отбойным молотком со стонами!
Ну, дальше ничего интересного, кроме того, что утром выяснилось: пока я бессымсленно сканировал тульские улицы, моих корреспондентов замучили по гостиничному телефону предложениями интима!
Возвращаемся в Москву.
Корреспонденты за компьютеры – материал обрабатывать. Я к Маше – напряжение сбросить.
Звоню, говорю:
- Я из командировки вернулся, привез тебе гостинчик.
- Ну, приезжай, у меня никого нет.
Приезжаю, захожу, презентую тульский пряник. Мария на сладенькое падка.
Она, ни слова не говоря, идет на кухню и приносит оттуда точно такой же пряник!
- Я – говорит – только что из Тулы вернулась. Я туда с двумя друзьями ездила. Они по делам, а меня взяли, чтобы скучно не было. Скучно не было. Сначала в ресторане зажигали, а потом до четырех в номере куролесили!
Я говорю:
- 318 номер?
Она:
- Точно! А ты откуда знаешь?
- Случайно угадал. И куролесили вы не до четырех, а до без пятнадцати пять!
А я еще удивлялся – какой мужик крепкий, а они там вдвоем на пересменку в мою Машу дюбеля заколачивали! А ведь хотел постучаться – призвать к порядку. Был бы третьим.
Так я съездил в Тулу со своим самоваром. Вернее, самовар съездил сам по себе с двумя какими-то чайниками.
А с этой Машей мы так познакомились.

Продолжение через неделю.